13 октября 2025 года МБОУ ордена "Знак Почета" гимназия №5 им.Луначарского А.В. г.Владикавказа отмечает свой 145-летний юбилей.

Мы надеемся, что ни один  выпускник гимназии не сможет остаться равнодушным к этой дате. Очень ждем интересную информацию, исторические фотографии, публикации или презентации, которые объединим в книгу «История гимназии». Надеемся собрать богатейший материал, который будет интересен всем, кто носит в своем сердце любовь к «Школе на горке». Все презентации будут опубликованы на нашем сайте и в наших пабликах, а затем собраны в электронную книгу «История гимназии».

https://t.me/the_gymnasium_5
https://vk.com/5gimnaziya

НАШИ ВЫПУСКИ РАЗНЫХ ЛЕТ

 (ПРЕЗЕНТАЦИИ И ВИДЕОРОЛИКИ)

	1971	1981	1991	2001	2011	2021
	1972	1982	1992	2002	2012	2022
	1973	1983	1993	2003	2013	2023
	1974	1984	1994	2004	2014	2024
1965	1975	1985	1995	2005	2015
1966	1976	1986	1996	2006	2016
1967	1977	1987	1997	2007	2017
1968	1978	1988	1998	2008	2018
1969	1979	1989	1999	2009	2019
1970	1980	1990	2000	2010	2020

МАТЕРИАЛ ПО ГОДАМ ВЫПУСКА

Видеоматериал к юбилею по выпуску 1996

1.  Учителям 5-ой гимназии посвящается! - Тимур Кусов.

https://disk.yandex.ru/i/94mawX2p2kmMwA

2. Поздравление директора Русина С.И с последним звонком + выпускной

https://disk.yandex.ru/i/nk-tI7XFro-qeQ

3. 4 файлов с последнего звонка + выпускной

https://disk.yandex.ru/i/NKYPb9dlfcwSoQ

https://disk.yandex.ru/i/mL9ZQF5Dc-Mhuw

https://disk.yandex.ru/i/Wdg2Y8Zj77rqeg

https://disk.yandex.ru/i/SMMmeI-rbILeyw

4.  Обращение Кусова Тимура, директора ГТРК «Алания», председателя Союза журналистов РСО-А, депутата Парламента РСО-А

https://disk.yandex.ru/i/2xKfKR2jUrlyig

5. Обращение Бетрозова Сослана, действующего адвоката г. Санкт-Петербурга

https://disk.yandex.ru/i/1U7KnlOBBMjIAA

6. Обращение Натальи Бабушкиной, бухгалтера. Мельбурн, Австралия

https://disk.yandex.ru/i/aC6e_5H35t0a4w

102 года отметила в нынешнем году выпускница школы №5 Аза Тахо-Годи. Аза Алибековна — доктор филологических наук, с 1962 по 1996 годы заведовала кафедрой классической филологии МГУ, заслуженный профессор МГУ. В научных кругах она известна не только как ученый и переводчик — долгие годы Аза Алибековна была спутницей жизни крупнейшего русского философа и филолога XX века Алексея Федоровича Лосева.

 Сегодня Аза Тахо-Годи — хранительница наследия Алексея Лосева, она основала библиотеку истории русской философии и культуры «Дом А.Ф. Лосева» на Арбате.    

Своими воспоминаниями о школьных годах во Владикавказе в конце тридцатых – начале сороковых годов прошлого столетия Аза Алибековна поделилась с московским журналистом, выпускницей нашей школы (1987 года) Еленой Алешкиной. 

— Аза Алибековна, расскажите о своей семье.

— Мой дед Петр Христофанович Семенов родился в 1856-м году в казачьей станице Терской близ города Моздока, в 1891-м году приехал жить во Владикавказ, где вместе с женой Вассой Захаровной Лерман купил дом в центре Владикавказа на улице Осетинской. Дом этот, памятник истории культуры, прославленный своими обитателями и их гостями, теперь безжалостно превращен в развалины.

Дедушка был собирателем казачьих песен, преданий, сказок, знатоком казачьего быта, печатался в «Терских ведомостях», а бабушка Васса Захаровна владела пансионом для мальчиков. В доме жили обучающиеся во Владикавказском реальном училище русские, грузины, осетины, армяне, чеченцы, дагестанцы, у которых не было родни в городе. Подростки получали образование на основе объединявших всех русской культуры и русского языка. В этой интеллигентной и образованной семье было шестеро детей. Мой дядя, профессор Леонид Петрович Семенов, более полувека своей жизни посвятил изучению Кавказа и литературного наследия Михаила Юрьевича Лермонтова. Написал книги «Лермонтов и Коста Хетагуров», «Лермонтов и Лев Толстой», «Лермонтов на Кавказе», «Лермонтов и фольклор Кавказа». Он также принимал участие в подготовке академического издания сочинений Коста Хетагурова, юбилейных сборников, посвященных поэту, нартского эпоса, истории города Владикавказа. Его младший брат Серей Петрович Семенов (1902-1985), ставший доктором технических наук, профессором, занимавшийся исследованием механической технологии металлов, в том числе и в Военно-морской академии кораблестроения и вооружения имени А.Н.Крылова, окончил с золотой медалью Владикавказскую классическую гимназию в годы революции. 

— Ваш отец, известный на Кавказе революционер, сподвижник Махача Дахадаева, государственный деятель Алибек Тахо-Годи тоже учился в школе №5.

— Верно, но родом он из Дагестана, во Владикавказ, к родственникам, был отправлен после смерти отца. Его семья находилась в родстве с семьей жившего во Владикавказе Магомеда Далгата, врача, ученого, депутата IV Государственной думы. Сначала маленького Алибека взял к себе Башир Далгат, потом — друживший с Далгатами и Коста Хетагуровым писатель Батырбек Туганов, женатый на Ольге Захаровне Лерман. А затем уже отец попал в пансион моей бабушки по материнской линии Вассы Захаровны Семеновой, родной сестры Ольги Захаровны Тугановой. В доме Семеновых Алибек встретил свою любовь, мою маму, юную Нину Семенову.

После окончания в 1912-м году с серебряной медалью владикавказской гимназии отец поступил в Московский университет, стал юристом, был народным комиссаром продовольствия и просвещения Дагестана. В 1929 году его перевели в Москву, где он занимался вопросами образования, занимал пост заместителя заведующего сектором начальных и средних школ ЦК ВКП(б). В 1937 году отца арестовали, обвинив в контрреволюционной деятельности, и расстреляли, когда мне еще не исполнилось пятнадцати.

Меня, брата Махача, а потом и младшую сестру Миночку отправили из Москвы во Владикавказ к нашему родному дяде Леониду Петровичу Семенову, жившему в отчем доме со своей старшей сестро      й Еленой Петровной Ждановой (1881-1958). Она преподавала в младших классах школы №5, была заслуженной учительницей РСФСР, орденоносцем. Дядя не побоялся приютить опальных родственников, горячо полюбил детей, меня и Миночку со временем научил искусству научной работы.

Родственники сказали, что я пойду в лучшую школу города, в которой когда-то учился мой отец, но энтузиазма эта новость не вызвала.

— Почему?

—  Дело в том, что мне нечего было надеть. Тетя Лена нашла выход: отрезала верх от старого черного маминого платья, к нему пришила выкрашенный в черный цвет кусок матери. Тете помогла сшить платье приятельница и рукодельница, мама школьного заместителя директора по хозяйственной части (попросту завхоза, но из «бывших», «благородных») некоего Аркадия Николаевича. Аркадий обитал на совершенно замечательных антресолях бывшей гимназической церкви — там поместилась не одна квартира для учителей и сотрудников школы.

Поскольку чулки у меня черные, а старые парусиновые туфли на низком каблуке серые, я решила немедленно выкрасить их черной ваксой и оказалась вся в трауре. Платье было единственным, другого наряда в школу я не носила, и ученик из параллельного восьмого — некий Заремба — распространил слух о том, что Тахо-Годи носит траур, а по кому — великая тайна. Я действительно в тот год потеряла отца, только мы еще не знали, что он расстрелян.

Школу я очень полюбила уже за одно то, что она на горке и к ней надо подниматься уступами, и тебе навстречу ветви деревьев — свисают из-за стен бывшего генерал-губернаторского сада, вьются лозы дикого винограда, цепляются цепкими щупальцами по стене. Цветущие магнолии вот-вот как будто заглянут в школьные окна. Орех и каштан в обширном школьном дворе, зеленый ковер лужаек — никак их не вытоптать мальчишкам.

В школе упоительная прохлада (стены старые, толстые), лестница белая, разделяясь на два марша, торжественно вела на второй этаж.

Хотя был конец 1930-х, но, как бывало в старину, квартира директора располагалась при школе. Директор, мощная, грузная, грозная Татьяна Ивановна Раздорская, обитала на втором этаже в огромной квартире: одна из комнат — настоящий дворцовый зал. А жили во дворце сама Татьяна Ивановна, ее младшая дочь со своей дочкой Ирочкой и сестра Нина Ивановна — одни женщины. Раздорские находились с нами в родстве: Федор Иванович Раздорский был женат на Надежде Захаровне, сестре моей бабушки Вассы Захаровны, а Татьяна Ивановна была женой его брата.

Семья Раздорских славилась талантами. Особенно известен Владимир Федорович Раздорский (1883–1955) — профессор-ботаник, ученый европейского масштаба. Владимира Федоровича очень чтут во Владикавказском Горском государственном аграрном университете, ведь Раздорский инициировал его создание в 1918 году.

Татьяна Ивановна пользовалась большим авторитетом в педагогическом мире, держала на большой высоте школу. Когда она умерла (в тот год я была в последнем классе), начался постепенный упадок некогда замечательной, как тогда называли «образцовой» школы.

Татьяна Ивановна, не показывая другим, относилась ко мне и Миночке по-родственному. Однажды я с другими девочками, освобожденными от физкультуры у добрейшего Шуры Варизиди (грека), шалила и жгла серу на железной печке. Татьяна Ивановна узнала, что я принимала в этом безобразии участие, но ни меня, ни других не наказала. Сделала вид, что преступник не найден.

Миночку Татьяна Ивановна приглашала к себе на елку. Когда для внучки Ирочки понадобились занятия по французскому, меня пригласили ей преподавать. Это была скорее забава, так как мы с Ирочкой играли в лото и так учили французские слова. Этим методом пользовалась когда-то моя преподавательница французского, и я, помня давние уроки, произносила, глядя на курительную трубку: «la pipe de Stalin», или на ступку: «le mortier et le pilon». Мне даже платили за уроки, а вдобавок дарили шоколадки. Многие годы спустя, приезжая летом к маме в Орджоникидзе,  я тренировала по английскому языку сына других наших друзей — Павлика Авакова.

— Помните ли своих учителей?

— Помню по именам. Не в силах забыть старого учителя черчения и рисования Леонида Митрофановича Колесникова. Он учил еще моего отца Алибека. Чертила я плохо и, качая головой, старик говорил: «Ну, что же ты, девочка, так плохо чертишь, а твой отец так хорошо чертил!». Вот в этом и была для меня прелесть школы №5: прошлое и настоящее смыкалось, прошлое не умирало, несмотря на попытки искоренить его.

Когда сдавали к зачетам чертежи, задания за меня делали мальчики, а я только ставила свою фамилия, но Леонид Митрофанович делал вид, что ничего не замечает. Его внук — Володя Жданов — был потом студентом моей сестры Муминат Алибековны. Ныне он профессор, уже на пенсии.

Или, например, наш географ Всеволод Васильевич Ермаков. До революции он объехал буквально весь мир, говорил на многих языках, заставляя нас рисовать проливы и острова, говорить с иностранными ударениями. Географию мы обожали, и я долгие годы любила рассматривать и читать карты Древнего мира (греки, римляне, Палестина).

Когда во время войн немцы подходили к городу, Всеволод Васильевич, страстный путешественник, на свой страх и риск пустился один через горы и перевалы на юг, в Грузию. То ли его убили бандиты, то ли он погиб от голода, то ли попал под горный обвал — следы нашего учителя потеряны. Ушел вникуда наш строгий и чудаковатый географ.

А химик  —  или по-нашему Химера —  Александр Михайлович Москвитин! Добрый, рассеянный (это у него мы украли серу и жгли на печке) он постоянно нас бранил: химию мы не знали, но рассказы о великих химиках любили.

Или математик Николай Петрович Мазуренко – по-нашему Никопёр — строгий, но снисходительный, особенно к моему принципиальному незнанию математики. Помню, что дядя Леонид Петрович помогал мне решать задачи. Дядя помнил все, что было связано с точными науками, ведь он закончил реальное училище, а в стародавние времена замечательно учили. Когда задачи по геометрии бывали безукоризненны, Николай Петрович делал невозмутимый вид и ставил мне отлично, чтобы уравновесить жалкие тройки, а то и двойки за контрольные.

— Самыми счастливыми были часы русского языка и литературы. Разве забудешь Антонину Владимировну Тихонову! Ее дочь Ирочка училась со мной в одном классе, она пела, голос был прекрасный, соловьиный. Антонина Владимировна вела русский и была нашим классным руководителем.   Но главный мой герой — Семен Федорович Андреев. Даже помню его домашний адрес: Артиллерийская, 25. Когда я уехала учиться в Москву, мы с ним переписывались. Семен Федорович – энтузиаст, живой влюбленный в поэзию и Маяковского. Я с трепетом читала стихи о том, что «жизнь пройдет, как прошли Азорские острова». Бедный Семен Федорович погиб на войне.

— Круглые отличницы вроде одноклассницы Вали Полетаевой меня не очень привлекали, хотя танцевала она танго на выпускном вечере с сыном министра местного МВД превосходно. Вскоре после нашего выпускного министра арестовали. Или тоже отличница, Валина соперница Вера Минкина… Она приглашала меня домой, все хотела узнать, почему и зачем я приехала из Москвы во Владикавказ.

Дома Вера с мамой говорила по-французски, правда, с русским прононсом, а я не растерялась и заговорила как учила меня madame. Мать и дочь были несколько обескуражены.

Зато скромная Ирочка Тихонова привлекла нежностью, Ирочка Лотоцкая  — своей полной несовременностью: мы вместе ходили из школы, она жила с семьей в конце улицы Осетинская, где стоял и  наш дом.  Обе Ирочки напоминали прежних институток. Главные забияки нравились мне больше всех: Светлана Шевандина  — типичный мальчишка, мотоциклист, Ира Ефимова  —  прекрасно воспитанная и вышколенная дома немкой  —  выучила нас всех немецкому ругательству Gesindel, что значит «сволочь». Мне было интересно с Ирочкой Лотоцкой, «Лотосом». У нее была хорошая милая семья, в доме — хорошие книги. От нее я принесла сестренке детскую книжечку, о которой она помнила всю жизнь, — «Приключения Грибуля».

Мальчишек меньше принимала в расчет. Очень уж кроток был Сережа Рыпинский, очень уж здоров Роман, очень уж уныл Цаголов. Зато Сенька Уринов совсем не уныл, не здоров, не кроток, а настоящий псих: прыгает со второго этажа школы на улицу и ничего – жив. Потом встретились с ним случайно в Москве, в общежитии на Стромынке, и разбежались в разные стороны.

Предпочтение отдавала Борису Тибилову, жгучему брюнету, широкоплечему осетину. Сильному, положительному герою. Провожает меня из школы, дает серьезные советы. Когда расстались, — я уезжала поступать в Москву — он подарил мне большую толстую тетрадь в переплете (знал, что я сочинять люблю) и сделал надпись на первой странице: «Тому, кого люблю как друга, и уважаю как сестру».

— Многие выпускники СОГУ помнят Вашу сестру, своего педагога Муминат Алибековну, которая тоже училась в школе №5.

— Сестра Мина, также как и я, посвятила себя науке, стала специалистом по французской литературе, доктором филологических наук, профессором СОГУ, заслуженным деятелем науки Северной Осетии. Уезжая в 2004 году из Владикавказа ко мне в Москву, она передала в Северо-Осетинский Государственный объединенный музей истории, архитектуры и литературы, ныне Национальный музей Республики Северная Осетия-Алания, 153 предмета, связанных с жизнью и научной деятельностью нашего дяди Леонида Петровича Семенова. В двадцатые годы прошлого столетия он был ученым секретарем Владикавказского музея, в 1925-м году издал книгу о нем, став летописцем будущего национального музея республики.

— Расскажите, пожалуйста, как произошла ваша встреча с Алексеем Федоровичем Лосевым.

— После школы я поехала учиться в Москву. Вернувшись в 1944 году с Алтая, из эвакуации, оказалась в Московском государственном педагогическом институте. Меня, аспирантку, прикрепили к профессору Лосеву для изучения древнегреческих авторов. Вскоре я стала своим человеком в доме Алексея Федоровича и его супруги Валентины Михайловны, они во многом заменили мне семью. Лосевы были удивительными людьми, они тайно приняли монашеский постриг в 1929 году во время гонений на церковь, прошли тюрьму и лагеря за свои религиозные убеждения. Под их влиянием я крестилась, стала их духовной дочерью.

— Не все наши читатели знают труды Алексея Лосева. Кем он был?

— Сам Алексей Федорович называл себя «философом мифа, числа и имени», другие — последним философом из плеяды мыслителей русского религиозного ренессанса. Он оставил огромное наследие, десятки книг, среди которых «Философия имени», «Диалектика мифа», восьмитомная «История античной эстетики». Теперь в Москве на Арбате работает «Дом А.Ф. Лосева — научная библиотека и мемориальный музей», рядом стоит памятник философу.

 На долю Алексея Федоровича выпало много испытаний. Пройдя тяжелый жизненный путь, он не был сломлен ни как ученый, ни как личность; до последних дней не утратил страсти к науке, всегда говорил и писал о самых абстрактных и трудных вещах максимально просто и проникновенно.

— Вы приехали вместе с Алексеем Федоровичем во Владикавказ более семидесяти лет назад, в 1954 году. Расскажите об этой поездке.

— Лосев бывал во Владикавказе и раньше. Впервые он оказался в нашем городе в 1911-м, будучи гимназистом, а затем в конце 30-х годов, путешествуя по Кавказу с Валентиной Михайловной. Жил тоже на Осетинской улице, напротив нашего дома, — на турбазе города Орджоникидзе, в бывшем дворце нефтяника Топы Чермоева. Конечно, тогда Лосевы не могли предположить, что девочка из Владикавказа однажды станет им близкой и родной.

В наш дом Алексей Федорович впервые вошел в 1954 году. После смерти Валентины Михайловны я осталась жить рядом с Лосевым. Он к этому времени полностью ослеп, ему нужен был надежный помощник, чтобы продолжать научную работу. Между нами был заключен официальный брак, хотя супругами мы не были — ведь Лосев был монахом. Так я стала помощницей во всех его делах, хранительницей наследия.

Вспоминаю о поездке на Кавказ и перед глазами встают живые картины. Вижу нас с Алексеем Федоровичем, гуляющих по перрону во время больших остановок, а из динамиков звучит голос Марка Бернеса: «Умирать нам еще рановато, есть еще у нас дома дела». На Осетинской нас встречали радушно, дни бежали незаметно. Помню, бродили с друзьями по Сапицкой будке, заросшей густым лесом, устраивали пикники с бутербродами вблизи селения Чми в пользующейся плохой репутацией Воровской балке. Алексей Федорович и дядя Леонид Петрович за чаем вели долгие, незабываемые разговоры о литературе.

Нам, молодежи (к нам присоединились двоюродные братья и сестры, в том числе Светлана Раздорская, дочь Владимира Федоровича)  было весело. Сидели на каменных горячих ступеньках, ведущих в наш садик, под синим горячим небом, а потом отправлялись в роскошный городской парк, по-старинному Трек.

— Кто из молодого поколения Вашей семьи принял эстафету научной деятельности?

— Дочь Миночки, моя племянница Лена продолжает династию: она закончила школу №5 с золотой медалью в 1984-м году, изучает историю русской культуры XIX — начала XX веков. Лена стала доктором филологических наук, профессором МГУ имени Ломоносова.

— Удивительные события, встречи, определившие вектор Вашей жизни, наталкивают на мысль о предначертанности судьбы. Что Вы думаете об этом?

— Перебирая в памяти картины прошлого, дорогие мне лица, события, вспоминаю и лосевское определение Судьбы. Она, повторял Алексей Федорович, есть не что иное, как объективная действительность. И действительность эта совсем необязательно древняя, античная. Судьба организует действительность разных типов, в том числе и нашу, современную и мою, личную.

 Незнание судьбы придает свободу поступкам человека, помогает ему действовать самостоятельно, независимо и даже как будто противоречить ей. Однако она, эта великая сила, все равно свое возьмет.

1. Гимназист Алибек Тахо-Годи с тетей Ольгой Ивановной Далгат (урожденной Кокуриной). Владикавказ, начало 1900-х гг.

2. Елена Петровна Жданова (урожденная Семенова) с мужем Михаилом и сыном Володей. Владикавказ, начало 1900-х гг.

3. У дома Семеновых: сидят: в центре  Васса Захаровна Семенова (1863–1913) с дочерьми — Ниной Петровной (1894—1982; слева) и Христиной Петровной (1896–1981; справа); сзади стоят (слева направо): Елена Петровна Жданова (1881-1954; урожденная Семенова), Алибек Алибекович Тахо-Годи (1892-1937), Анастасия Хрисанфовна Жадёнова (урожденная Семенова), Леонид Петрович Семенов (1886-1959); дети на первом плане— Владимир Михайлович Жданов и Сергей Петрович Семенов (1902-1985) . Владикавказ, 1912 г.

4. Сергей Петрович Семенов с сыном Леонидом (в дальнейшем Л.С. Семенов – профессор Ленинградского университета). Ленинград, 1934 г.

5. Семья Тахо-Годи: стоит в заднем ряду – Хаджи-Мурат Алибекович, сидят: Нина Петровна (урожденная Семенова) и Алибек Алибекович с дочкой Муминат, дети на первом плане— Махач и Аза. Москва, 1935 г.

6. Аза Тахо-Годи с младшей сестрой Муминат в саду дома Семеновых. Владикавказ, конец 1930-х гг.

7. Елена Петровна Жданова — заслуженная учительница РСФСР, автор учебника русского языка для осетинской школы. Владикавказ, конец 1940-х-начало 1950-х гг.

8. Муминат Алибековна Тахо-Годи (1931-2021), заслуженный деятель науки СО АССР, доктор филологических наук, профессор СОГУ им. К.Л. Хетагурова. Владикавказ, 1956 г.

9. Елена Аркадьевна Тахо-Годи — выпускница 10 класса. Владикавказ, 1989 г.

10. Аза Алибековна Тахо-Годи — заслуженный деятель науки РФ, доктор филологических наук, профессор МГУ им. М.В. Ломоносова. Москва, 2022 г.